Тацинский рейд генерал-майора Василия Баданова стал одной из самых славных страниц Великой Отечественной войны. В декабре 1942 года, когда обстановка под Сталинградом оставалась очень напряженной, войска его 24-го танкового корпуса прорвали фронт и вышли к немецкому тыловому аэродрому, который располагался в станице Тацинской и использовался для обеспечения снабжения окруженной советскими войсками армии Паулюса. За этот подвиг 26 декабря 1942 года танковый корпус был переименован во 2-й Гвардейский, ему было присвоено наименование «Тацинский», а сам генерал Василий Баданов был награжден орденом Суворова II степени за номером один. 24-й танковый корпус генерал-майор Василий Баданов принял в апреле 1942 года. После тяжелых боев под Харьковом, где корпус потерял практически 2/3 своего состава, он был выведен на переформирование. До декабря 1942 года корпус восстанавливал свою боеготовность, фактически находясь в резерве Ставки ВГК. К моменту Тацинского рейда в состав корпуса входили три танковых бригады: 4-я гвардейская танковая, 54-я танковая, 130-я танковая, а также 24-я мотострелковая бригада, 658-й зенитно-артиллерийский полк и 413-й отдельный гвардейский минометный дивизион. К моменту наступления в 24-м танковом корпусе укомплектованность танками составляла 90%, личным составом — 70%, автотранспортом — 50%. Всего в его составе насчитывалось до 91 танка (Т-34 и Т-70). Первый этап наступления 24-го танкового корпуса прошел успешно. 19 декабря, будучи введенным в бой с Осетровского плацдарма в полосе действия 4-го гвардейского стрелкового корпуса, на участке фронта, который обороняли итальянские части, танковый корпус Баданова практически не встретил существенного сопротивления с их стороны. Блокирующие части, которые были задействованы в глубине итальянского фронта, в водосборном бассейне реки Чир, вскоре обратились в бегство под напором атак советских войск, бросая на поле боя орудия и автомобильную технику. Многие итальянские офицеры срывали знаки различия и пытались скрыться. Танкисты Баданова давили итальянцев, буквально как клопов. По воспоминаниям самих танкистов, они встречали боевые машины, которые буквально потемнели от крови. Несмотря на то, что немцам стало известно о продвижении танкового корпуса русских, «перехватить» его они не успели. За пять дней стремительного марша танкисты Баданова смогли преодолеть 240 километров. При этом в ходе действий советских войск 8-я итальянская армия была фактически разгромлена. Более 15 тысяч ее солдат попали в плен. Остатки итальянских дивизий отходили, бросая технику и склады с продовольствием и боеприпасами. Многие штабы снимались с места, теряя связь с частями, все спасались бегством. При этом 8-я итальянская армия, которая к осени 1942 года насчитывала в своем составе примерно 250 тысяч солдат и офицеров, потеряла убитыми, ранеными и пленными половину своего состава. К восьми часам вечера 21 декабря 24-й танковый корпус смог достичь населенного пункта Большаковка. После этого Василий Баданов приказал командирам 130-й танковой бригады подполковнику С. К. Нестерову и командиру 54-й танковой бригады полковнику В. М. Полякову переправить свои соединения по уцелевшим мостам через реку Большая, обойдя Большинку с северо-запада и севера, и к исходу 21 декабря овладеть данным населенным пунктом. В это же время 4-й гвардейской танковой бригаде, которой командовал полковник Г. И. Копылов, была поставлена задача к утру 22 декабря освободить от противника Ильинку. Преодолев водную преграду, части 130-й танковой бригады смяли боевое охранение противника и ворвались на северо-восточную окраину Большинки и завязали там бой. Не обладая информацией о силах наступающих советских войск, противник бросил свои резервы против 130-й танковой бригады. В это время 54-я танковая бригада нанесла по противнику удар с северо-западного направления. 21 декабря к 23 часам село было захвачено. Тяжелые бои корпус начал вести лишь на подступах к Тацинской. Так с трудом удалось захватить Ильинку, которую, как ни странно, очень упорно обороняли полбатальона немцев и до полутора сотен казаков, которые вступили в вермахт. При этом уже перед Тацинской в баках танков оставалось менее половины запасов топлива, а база снабжения корпуса располагалась на удалении в 250 километров в Калаче. При этом корпусных средств подвоза топлива и боеприпасов было явно недостаточно, но корпус успешно наступал и в таких условиях. Второй этап наступательной операции — это непосредственно штурм станицы Тацинской. Он начался утром 24 декабря в 7:30 после удара реактивных минометов «Катюша» из состава 413-го Гвардейского минометного дивизиона. После этого на немецкий тыловой аэродром, с которого едва успел унести ноги генерал Мартин Фибиг командующий 8-го корпуса люфтваффе, ринулись советские танки. Удар был нанесен одновременно с трех сторон, сигналом к общей атаке стал артиллерийский налет «Катюш» и переданный по радиосвязи сигнал «555». Вот, что позднее вспоминал немецкий летчик Курт Шрайт о том, как это произошло: «Утро 24 декабря 1942 года. На востоке забрезжил слабый рассвет, освещая еще серый горизонт. В этот момент советские танки, на ходу ведя огонь, внезапно врываются в станицу Тацинскую и на аэродром. Самолеты вспыхивали, как факелы. Всюду бушевало пламя пожаров, рвались снаряды, взлетали на воздух складированные боеприпасы. По взлетному полю метались грузовики, а между ними носились отчаянно кричащие люди. Кто же отдаст приказ, куда направиться пилотам? Взлетать и уходить в направлении Новочеркасска — вот все, что успел приказать генерал Фибиг. Начинается форменное безумие. Со всех сторон на взлетную полосу выезжают и стартуют самолеты. Все это происходит под огнем противника и в свете разгоревшихся пожаров. Небо распростерлось багровым колоколом над тысячами погибающих солдат, лица которых выражали безумие. Вот один транспортный самолет Ю-52, не успев подняться в воздух, врезается в советский танк и взрывается со страшным грохотом. Вот уже в воздухе сталкиваются «Хейнкель» с «Юнкерсом» и разлетаются на мелкие обломки вместе со своими пассажирами. Рев авиамоторов и танковых двигателей смешивается с ревом взрывов, орудийным огнем и пулеметными очередями, формируя чудовищную музыкальную симфонию. Все вместе это создает в глазах зрителя тех событий полную картину разверзшейся преисподней».
Менее чем через 12 часов генерал-майор Василий Баданов докладывал по радиосвязи, что задача выполнена. Станица Тацинская и аэродром противника были захвачены. Немцы потеряли до 40 самолетов (крупные командные «приписки», которые довели количество уничтоженных и захваченных самолетов практически до 400, появились гораздо позднее). Но самым главным итогом было то, что окруженная группировка Паулюса лишилась базы снабжения по воздуху. Однако немцы не сидели, сложа руки. Еще ночью 23 декабря Манштейн, понимая, что уже не пробьется к Паулюсу, передислоцирует 11-ю танковую дивизию и 6-ю танковую дивизию, против корпуса Баданова. Они движутся форсированным маршем с целью остановить продвижение советского танкового корпуса. Танковые дивизии немцев сумели клещами зажать корпус Баданова, по которому теперь непрерывно работает артиллерия и совершает удары немецкая авиация. Уже 24 декабря передовые отряды из состава 6-й немецкой танковой дивизии при поддержке подразделений штурмовых орудий захватывают районы, расположенные севернее Тацинской. К 25 декабря в составе корпуса Баданова оставалось в строю 58 танков: 39 средних танков Т-34 и 19 легких танков Т-70, при этом боеприпасы и ГСМ были на исходе. Утром 26 декабря в расположение корпуса при поддержке 5 танков Т-34 смогли пробиться 6 грузовиков с боеприпасами, а также 5 бензозаправщиков. Больше никакого снабжения корпус получить не сможет. Примерно тогда же Василий Баданов узнает о том, что его корпусу было присвоено звание гвардейского. Ватутин пытался помочь Баданову, отправив на помощь два моторизованных корпуса и две стрелковые дивизии, однако генерал Раус, который командовал немецкой 6-й танковой дивизией, сумел отразить все атаки советских войск. Части генерал-майора Баданова оказались в окружении, сопротивляясь отчаянно. Многие солдаты корпуса сражались буквально до последнего патрона. Горящие в станице Тацинской силосные башни и зернохранилища подсвечивали ужасающую картину боев — искореженные противотанковые орудия, разбитые транспортные колонны снабжения, обломки самолетов, горящие танки, обмороженных до смерти людей. 27 декабря Василий Баданов докладывает Ватутину о том, что ситуация очень серьезная. Снаряды на исходе, в корпусе серьезные потери в личном составе, удерживать Тацинскую более не представляется возможным. Баданов просит разрешения на прорыв корпуса из окружения. Но Ватутин приказывает удерживать станицу и «только если произойдет худшее», постараться вырваться из окружения. Реалистично оценивая свои возможности и ситуацию, генерал-майор Баданов лично принимает решение о прорыве. Морозной ночью 28 декабря оставшиеся силы 24-го танкового корпуса сумели нащупать слабое место в немецкой обороне и прорвались из окружения в район Ильинки, переправились через реку Быстрая и соединились с советскими частями. При этом в живых осталось всего 927 человек, едва десятая часть корпуса, который начинал наступление 19 декабря 1942 года. Более крупные и свежие силы не смогли пробиться им на выручку, а они смогли выйти из окружения, совершив настоящий подвиг. Верховный Совет и Советское Верховное главнокомандование отметили героизм частей 24-го танкового корпуса, их доблестное сопротивление до конца и беспримерный танковый рейд в глубоком немецком тылу, которые стали замечательным примером для всей остальной Красной Армии. За время своего рейда 24-й танковый корпус отчитался об уничтожении 11292 солдат и офицеров противника, было взято в плен 4769 человек, подбито 84 танка, уничтожено 106 орудий. Только в районе Тацинской было уничтожено до 10 батарей противника. После Тацинского рейда в войсках появилась шутка о том, что лучшим средством для борьбы с немецкой авиацией являются гусеницы танков.
